Президент Петр Порошенко заблаговременно заявил об отсутствии оптимизма по поводу запланированной встречи "нормандской четверки", Канцлер Ангела Меркель — не ожидает чудес.
Политика, как известно, — это искусство компромисса, а компромисс предполагает взаимные уступки сторон. Трудно вообразить готовность Путина жертвовать чем-либо большим, чем обещанием не идти дальше или не бомбить больше. Бесперспективность усилий по принуждению Путина к сотрудничеству с помощью старых и ограниченно эффективных инструментов так же прогнозируема, как и очередное опоздание Путина — испытанный способ демонстрации "кто там главный".
С той же степенью определенности можно утверждать как о неготовности Путина менять свою позицию, так и об отсутствии у переговорщиков уверенности в способности его переубедить. Европа в страхе от действий Путина в Украине, в ужасе — от действий Путина в Сирии. Но стремление не спровоцировать Путина стало основой квазистратегии и оправданием готовности к очередным уступкам. Вопрос лишь в том, за чей счет в очередной раз?
Последняя резолюция ПАСЕ — действительно, очень сильный документ, который может помочь со временем расставить точки над "i" в характеристике сути "украинского кризиса". Но резолюция ПАСЕ — это не дополнение к Минским соглашениям и вряд ли может быть аргументом для президента России.
Пока же Россия может позволить себе обе стороны конфликта призывать, а от Порошенко требовать выполнения Минских соглашений, апеллируя к документу, в котором нет ни единого прямого упоминания роли России как стороны конфликта. По мнению российской стороны, Минские соглашения — это документ, который формулирует требования международных посредников к Украине по урегулированию внутреннего конфликта
Обсуждение сирийской проблематики сразу после встречи в "нормандском формате" символизирует тесную связь между двумя конфликтами. Ни по одному из них пока не просматривается никаких действенных решений, но, похоже, Путин перешел в Сирии те "красные линии", которые могут заставить европейских политиков перестать видеть в нем партнера.
После варварских бомбардировок Россией гражданских объектов в Алеппо, рукопожатия с Путиным перед камерами могут существенно навредить имиджу европейских политиков. Тема Сирии достаточно актуальна в западных СМИ.
С другой стороны, такая картинка ох как нужна кремлевским имиджмейкерам, чтобы продемонстрировать, что нет никакой изоляции. Российская инициатива о приостановке бомбардировок, открытии зеленых коридоров как раз накануне встречи — очередное тому подтверждение.
Тема Сирии для Путина — менее комфортна, чем украинская. Нежелание отвечать на неудобные вопросы ранее стало одной из причин отмены встречи с Олландом в Париже. Но перспектива присоединения Европы к американским инициативам по расширению санкций, видимо, стимулирует Путина к участию в комплексном ужине.
Отсутствие важных решений "на десерт" берлинского ужина в "нормандском формате" — не самый худший результат для Украины. Многое будет зависеть от формата "нормандского формата", извините за тавтологию. Распределение мест в формуле "3+1" определит характер возможных решений. Это, также, станет серьезным тестом для формальных посредников — лидеров Германии и Франции, которым предстоит определиться, с кем они в "тройке" после варварских бомбардировок Алеппо и результатов расследования катастрофы МН17.
